Академики Николай Вавилов и Трофим Лысенко: трагическое противостояние (часть вторая)
Размышление у картины «Лучшие люди сельского хозяйства»
Музей современной истории России на выставке «Страна героев — страна мечтателей» представил уникальную с исторической точки зрения картину — на масштабном полотне «Лучшие люди сельского хозяйства» рядом изображены два прославленных академика, два непримиримых врага Николай Вавилов и Трофим Лысенко.
Лысенко Трофим Денисович, академик. 11.1940
В 1931 году Вавилов выступил с докладом «Новые пути исследовательской работы по растениеводству» на совещании в Наркомземе. Говоря об ускорении вегетации растений, на первый план он вывел успехи американских учёных Х. Алларда и У. Гарнера, а также покойного Зайцева. Позже был упомянут и Лысенко — в том плане, что от яровизации не следует ждать немедленных результатов: «Пока мы ещё не знаем, с какими сортами практически надо оперировать в каких районах. Ещё не разработана самая методика предпосевной обработки посадочного материала. Ещё нет оснований с полной гарантией идти в широкий производственный опыт».
А в это время наркомат земледелия рассылал директивы об ускорении передового метода Лысенко, тысячи «опытников» замачивали семена в хатах-лабораториях по всей стране, газеты прославляли практическую агрономию.
Как видим, вызов был брошен нешуточный. Понимал ли Вавилов, с кем затевает войну, мог ли он пропустить или сделать вид, что принял мичуринские способы растениеводства?
Напомню, что благодаря «успешно проведённой коллективизации» в стране наметился крайний дефицит зерна и кормить рабочих на стройках индустриализации было нечем. Но если отъёмом зерна, высылкой зажиточных (с точки зрения власти) крестьян занимались партийные органы и ОГПУ (иногда и армия), то выращивать хлеб было поручено Наркомзему во главе с Яковом Аркадьевичем Яковлевым. А тот возлагал большие надежды именно с успехами Академии сельскохозяйственных наук, и в первую очередь с выведением и внедрением новых высокоурожайных сортов. И тут появляется спаситель, учёный из народа — Трофим Лысенко. Нужно отдать должное Яковлеву: до 1935 года никакой травли «буржуазной науки генетики» не было. Лишь после того как Сталин в феврале 1935 года на II съезде колхозников-ударников прилюдно поддержал Лысенко: «Браво, товарищ Лысенко, браво!» — тучи стали сгущаться. А в январе 1937 года Яковлев, уже будучи заведующим Сельхозотделом ЦК партии, назвал генетику «служанкой ведомства Геббельса». В этом же году он был арестован вместе с другими руководителями отрасли. Лысенко тут же подтвердил, что арестованный недостаточно его поддерживал, чем вредил сельскому хозяйству. Новый нарком земледелия Иван Александрович Бенедиктов сместил с поста ВАСХНИЛ Вавилова и назначил Лысенко.
Понятно, что в то время чисто научный спор мог вестись лишь непродолжительное время — вскоре в него вмешивалась политика. Заявления некоторых современных исследователей о том, что это был сугубо академический спор между вейсманистами и неодарвинистами не выдерживают критики.
Был ли Николай Иванович Вавилов лоялен к советской власти? Несомненно. Доверяла ли власть ему полностью? Конечно, нет. Он был выходец из купеческого сословия, к тому же отец его сумел скрыться (хотя о том, что они как-то связывались, нигде не упоминается). Его поведение отличалось порядочностью и вниманием к коллегам, а это настораживало. И товарищей своих он старался всегда защитить: во времена репрессий писал письма в защиту осуждённых, особенно после так называемого Шахтинского дела, ходил к начальству, просил за знакомых.
Трофим Лысенко, напротив, был своим, плохо образованным крестьянином, набравшимся где-то всяческих идей. Зато они были «правильными» и своевременными по сути, а потому очень нужными партии. Говорил он плохо, писал с ошибками. И вот тут-то и оказался так полезен дружелюбный и образованный Исаак Израилевич Презент — преподаватель философии, идеолог этого направления. Это он стоял за яркими и громкими «народными» речами товарища Лысенко.
Вавилов Н.И. в совхозе "Южная культура". Краснодарский край, Адлер; 1939.
Почему Вавилов начисто проиграл дискуссионную научную битву? Ему ставят в вину то, что был человеком интеллигентным, не умел нападать, а лишь защищался. Однако, думается, не в этом дело. Просто их спор был не научным, а откровенно политическим. И здесь Презент с сотоварищами были сильны, а Вавилов очевидно слаб.
Интересно другое: как многие маститые учёные, приверженцы генетики, отказались от своих взглядов и перешли на сторону Лысенко? Да, почувствовав запах репрессий, многие решили не будить спящую собаку и поспешили в стан победителя. Но как получилось так, что многие знаменитые генетики действительно поверили «учению» Трофима Денисовича и исповедовали его до конца жизни? Когда это сделал в 1933 году академик Б. А. Келлер, Николай Иванович с грустной иронией назвал это «направленной мутацией». Позднее к нему присоединились такие корифеи генетики, как И. Г. Эйхфельд (впоследствии директор Всесоюзного института растениеводства, а затем президент Академии наук Эстонии), Г. К. Мейстер (позже стал вице-президентом ВАСХНИЛ). Они переходили в стан Лысенко как добровольно, так и под воздействием различных приказов и собраний.
На специально созванной в декабре 1936 года сессии ВАСХНИЛ оппоненты схлестнулись открыто и жёстко. И снова Вавилов и его сторонники сделали ряд серьёзных тактических ошибок, хотя было понятно, что вопрос о разгроме «буржуазной науки генетики» был уже в принципе решён. Как был решён и вопрос с Вавиловым. Пожалуй, он уже и сам понимал, что из этого кольца ему не вырваться.
Николай Вавилов был арестован 6 августа 1940 года в Черновцах. К тому времени сторонники генетики были окончательно разгромлены. На самом деле его персоной органы госбезопасности заинтересовались ещё 1920 году, а в активную разработку он был взят в 1931-м. И тогда он не был арестован лишь потому, что авторитет учёного в мировой науке был очень высок, его достаточно хорошо знали на Западе. Ну, а когда началась Вторая мировая война, всем стало не до учёного в России. Понятно, что решение о его судьбе принималось на самом верху. Ему предшествовали две документа от 1939 года: докладная записка подручного Берии Кобулова о борьбе реакционных учёных против академика Т. Д. Лысенко и записка И. Презента об антисоветской и подрывной деятельности вавиловцев. 22 июля 1940 года народный комиссар внутренних дел СССР Лаврентий Берия направил Председателю Совнаркома Вячеславу Молотову письмо с просьбой дать санкцию на арест учёного.
За первые одиннадцать месяцев заключения он выдержал около 400 продолжительных ночных допросов. Следователь Александр Хват требовал от Николая Ивановича признаний в организации антисоветской вредительской организации, связях с белоэмигрантами, в шпионаже. Безуспешно. 9 июля 1941 года Вавилов был приговорён к расстрелу. Его перевели в саратовскую тюрьму, где содержали в тяжёлых условиях — и здоровье учёного стремительно ухудшалось. 26 января 1943 года он умер в больнице саратовской тюрьмы «вследствие упадка сердечной деятельности». Ему было всего 55 лет. Найти его захоронение не удалось.
До конца своих дней Трофим Лысенко с горячностью утверждал, что никоим образом не причастен к смерти Вавилова. Собственно, всё это – дело рук ОГПУ. А он как советский учёный лишь прилагал все силы для процветания Родины, боролся с теми, кто не понимал правильных, эффективных методов ведения сельского хозяйства. Хотя, как следует из части опубликованного «дела Вавилова», причастность Лысенко к трагедии великого учёного очевидна. Именно он собрал и утвердил комиссию, давшую «научное» обоснование учению Вавилова. И это он завизировал записку Презента председателю Совнаркома В. М. Молотову. Таким образом, он точно знал, к чему приведут его провокационные действия.
Удивительно, но и после войны Лысенко вновь на коне: он убедил Сталина, что критика в его адрес — это происки западных врагов. На сессии ВАСХНИЛ 1948 года взгляды Лысенко были объявлены передовой биологией, а альтернативные — буржуазной идеологией. И вновь тысячи биологов были уволены или вынужденно сменили темы своих исследований. Победа над вейсманистами, морганистами и менделистами как будто должна была привести к изобилию, но привела к голоду (в том числе из-за погодных условий). В 1956 году большая группа ведущих советских учёных — биологов, физиков, химиков и математиков (среди них Ландау, Тамм, Немчинов, Зельдович, Сахаров, Флёров, Капица и др.) написала так называемое «Письмо трёхсот» — об истинном состоянии биологии в стране, с требованием освободить Лысенко от всех занимаемых должностей. Ему пришлось оставить пост президента ВАСХНИЛ. Но вскоре, став личным советником Н. С. Хрущёва по сельскому хозяйству, он в начале 1960-х — ненадолго, только до засухи 1962–1963 годов — вновь возглавил ВАСХНИЛ. Лишь после отставки Хрущёва Лысенко потерял всякое влияние. Его взгляды специальная комиссия АН СССР признала псевдонаучными. И это человек, который был награждён 8 орденами Ленина, трижды лауреат Сталинской премии!..
Невольно задаёшься вопросом: неужели никто не видел губительного влияния Трофима Лысенко и на сельское хозяйство, на науку? Почему никто не подвел итогов его работы? Были ли они настолько хороши или, напротив, настолько плохи? Ведь он ходил всё время по краю пропасти. Верил ли он искренне в то, что делал – несомненно. Но были ли его научные изыскания и практические эксперименты так окончательно и бесповоротно неудачны?
Сегодня уже ясно, что исследования Вавилова лежат в русле основных тенденций развития биологии XX века и сохраняют своё значение в наши дни. Может быть, за Лысенко тогда оставить (исключая мерзкие формы научной борьбы) звание самобытного явления российской агробиологии? Иначе, зачем, спрашивается, лысенкоизму как мировому феномену были посвящены симпозиумы в Нью-Йорке (2009), Токио (2012), Вене (2012), Праге (2014, 2016), выпуски журналов «Историко-биологические исследования» (2011, № 2; 2015, № 2), Journal of the History of Biology (2012, № 2) а также несколько зарубежных и российский монографий в 2010-х годах?..
Академик Вавилов Н.И. в экспедиции. Туркмения; 1933
Стоя сейчас перед картиной «Лучшие люди сельского хозяйства» мне категорически не хочется рассматривать противостояние Николая Вавилова и Трофима Лысенко в классической дихотомии «гений — злодейство». Всё было много сложнее. Давайте попробуем разобраться в этом с учётом политики, власти, времени, характеров, научных открытий и многого другого.
Александр Дашков
