21 декабря 2017 Новый год – главный советский праздник

Новый год как праздник неизменно у нас ассоциируется с волшебством и сказкой, каждый может себя почувствовать немного ребенком в этот момент. Елка и украшения на ней, праздничный стол, любимые фильмы и концерты, подарки, ночные прогулки по украшенным улицам и, конечно же, ожидание чего-то нового и обязательно хорошего в будущем году. Сейчас Новый год можно справлять по-разному, можно даже уехать в теплые страны, однако большинство наших соотечественников празднуют его так, как было принято делать в эпоху развитого социализма. Возникает вопрос: как условная дата в календаре превратилась в самый долгожданный праздник в году?! Любуясь елочкой, мало кто задумывается, что праздник «Новый год» имеет не такую уж длинную историю – он берет свое начало в предвоенную эпоху. Тогда советскому руководству удалось подменить христианское Рождество светским Новым годом, сохранив внешние атрибуты, наполнив новым идеологическим смыслом. Главным символом нового праздника стала елочка, еще недавно находившаяся под запретом как буржуазный атрибут. Однако обо всем по порядку.

НОВЫЙ ГОД В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Существует заблуждение, что обычай праздновать Новый год учредил Петр I указом 1699 г., в котором повелел праздновать наступление 1700 г. в течение семи дней с фейерверками и народными гуляниями и украшать двери ветвями хвойников. Цитируя этот официальный документ, люди забывают, что он не утверждал новую традицию, а лишь повелевал утроить торжественное празднование перехода на юлианский календарь и начала нового столетия. Новолетие отмечалось властями и ранее (1 сентября), отмечалось и потом (1 января), но это был лишь символический рубеж, в честь которого служился торжественный молебен. Массовые гуляния, которые проходили в это время, были связаны с главным зимним праздником — Рождеством (25 декабря) — и Святками, длившимися до Крещения (6 января). Встретив рождение Христа Спасителя на праздничной службе в церкви, и стар и млад предавались забавам. Если открыть произведения классической литературы первой половины XIX в., вы не найдете там упоминания ни о Новом годе, ни о его главном атрибуте – елочке. 

Первая публичная елка была установлена в 1852 г. в помещении Екатерингофского вокзала (так называлась не железнодорожная станция, а увеселительный зал в парке). Тогда же за словосочетанием «рождественская елка» закрепилось два значения: украшенное дерево и праздник для детей. Способствовало популяризации праздничного дерева увлечение публики произведениями Э. Т. А. Гофмана «Щелкун орехов» и Х. К. Андерсена «Елка». Тогда же елка стала и местом, куда по немецкому же образцу складывали подарки, причем первоначально даритель был известен, и лишь в начале XX в. на празднике начал появляться Дед Мороз с подарками. Прототипом его считается герой произведения В. Одоевского «Мороз Иванович».

В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

В 1917 г. вместе со сменой власти сменяются и моральные ценности. Празднование религиозных праздников являлось составной частью повседневности в начале XX в. Атеистические установки новой власти означали неприятие религиозной обрядовости и связанной с ней обыденной религиозности. Для советского руководства, поставившего задачу «создать нового человека», для которого «общественное» важнее «личного», очень важно было побороть религиозность, так как она стояла на пути к новому идеалу. Революционный аскетизм и общественно-политические праздники с массовыми демонстрациями должны были вытеснить из повседневной реальности религиозные и личные торжества. Последние получили клеймо «буржуазные», а значит, стали объектом нападок и притеснений. Однако официально запретить праздновать любимый праздник новые власти не решились, и до 1929 г. праздник Рождества Христова 7 января (по старому стилю 25 декабря) оставался выходным днем. Даже малоцерковные люди не мыслили свою жизнь без Пасхи и Рождества. Но если в годы военного коммунизма было слишком голодно, чтобы что-либо «отмечать», то по мере налаживания жизни в годы нэпа праздники вернулись сами собой. В 1922 г. комсомольцы массово провели «комсомольское рождество», в ходе которого велась кампания по дискредитации религиозного праздника. Однако митинги отбить любовь к чудесному светлому празднику так и не смогли. И даже тяжело больной Ленин в 1923 г. при помощи М. Ульяновой организовал елку для деревенских детей в Горках, причем проводилась она именно на Рождество. Впоследствии этот сюжет вошел во многие художественные произведения, правда, оттуда в более поздних редакциях исчезла истинная дата, а рождественская елка превратилась в новогоднюю.

И лишь в 1929 г. в связи с переходом на непрерывную рабочую неделю (пять дней работали, на шестой отдыхали) все религиозные праздники окончательно исчезли из официального календаря, а на страницах периодики началась с новой силой антирелигиозная кампания. Именно тогда елка и Дед Мороз попали под запрет. Соблюдение «поповских традиций» было строго-настрого запрещено, на страницах газет и журналов появились карикатуры, заметки и стихи, клеймящие «религиозный яд для детей». По улицам в преддверии праздника специальные бригады стали ходить и заглядывать в окна и, обнаружив «елочку», сообщали в вышестоящие инстанции, что влекло большие неприятности. Школы и детсады, а также предприятия, организовавшие елку для детей, штрафовались. Однако истребить тягу человека к радости и чуду нельзя даже запретами и взысканиями: елки продолжали ставить, старательно закрывая их от чужих глаз плотными занавесками, под ними появлялись подарки, заставлявшие трепетать от счастья детские сердца. Тогда советские руководители изменили тактику. Главной целью было уничтожить старые религиозные традиции, благодаря которым сохраняются элементы жизни общества до революции. К ней прибавилась новая цель: создать ощущение благополучия и радости, которое возникает благодаря правильной политике партии в стране. Революционный аскетизм для этого не годился, и елку реабилитировали, сделав ее символом Нового года. Поскольку для многих религиозная обрядовость утеряла истинный христианский смысл, превратившись просто в праздник, подмена удалась.

СТАЛИНСКИЙ ПРАЗДНИК

Традиционно появление праздника «Новый год» связывается с именем второго секретаря Компартии УССР П. П. Постышева, который, посоветовавшись с И. В. Сталиным, 28 декабря 1935 г. в «Правде» опубликовал открытое письмо с предложением вернуть детям елку и устроить празднование Нового года. На следующий день вышло постановление ЦК ВЛКСМ, в котором рекомендовалось организовать новогодние елки «веселые и без занудства», с песнями и самодеятельностью. Уже через пару дней елки были поставлены по всей стране, проведены праздники для детей. Быстрота реакции на местах и всеобщее одобрение свидетельствуют, что это была продуманная кампания, которая не могла быть инициативой одного человека. Организация новой традиции продемонстрировала системное изменение отношения советской партийной элиты к самому понятию праздника. Теперь ему дозволялось быть не только «идейным», но и просто существовать ради веселья и радости. Безусловно, это связано с изменением социальной концепции, символом которого стала речь И. В. Сталина на съезде стахановцев в 1935 г., в которой, в частности, была фраза: «жить стало веселее…». Людям разрешили радоваться вкусной еде, красивой одежде, праздникам.

Уже в 1936 г. появился декрет СНК о публичном праздновании Нового года. И хотя 1 января оставалось рабочим днем, оно должно было стать общественным праздником для детей и одним из элементов создания «советского счастливого детства». В центре сталинского праздника была именно елка. Уже в 1937 г. начинает работать первый советский завод по производству елочных игрушек, значительная часть которых была с портретами партийного руководства, другая – выполнена в форме дирижаблей, самолетов, станков и т.п. Вифлеемская звезда была заменена на красную пятиконечную. Возвращен был Дед Мороз, первое время появлявшийся на публике с «Курсом истории ВКП(б)» в руке. На первой главной елке страны, проводившейся в Колонном зале Дома Союзов, в этой роли выступал знаменитый советский конферансье М. Н. Гаркави. Тогда же рядом с ним появилась и Снегурочка. Как фольклорный персонаж она была известна и ранее, еще в языческой мифологии, в Новое время о ней вспомнили благодаря пьесе А. Н. Островского и опере Н. А. Римского-Корсакова «Снегурочка», но она не была связана с Рождеством, и ее появление стало оригинальным изобретением советского времени. Благодаря Льву Кассилю и Сергею Михалкову очень быстро сложился сценарий проведения советской новогодней елки. Новогодние истории, разыгрывавшиеся на сцене, проходили без Деда Мороза. Снегурочка предлагала его позвать, что с удовольствием и делали дети. Он появлялся не сразу, а потом просил вместе с детками зажечься елочку, после из огромного мешка появлялись одинаковые бумажные пакеты с подарками, в которых было печенье, конфеты и орехи. Самым желанным для ребенка было попасть на главную елку страны, которая с 1954 г. начала проводиться в Кремле. Елки устраивались и в детских учреждениях, и на предприятиях. Новый год был детской сказкой, взрослые его праздновали весьма скромно. Те, кто оставался дома, слушали бой курантов по радио, откупоривали «Советское шампанское», и произносился тост за будущие свершения. Иногда устраивались празднования в домах культуры (ДК), но день был рабочим, поэтому подобные праздничные концерты не были обязательным элементом празднования. Отмечался Новый год и в период Великой Отечественной войны, хотя значительно скромнее, в это время появились новогодние игрушки в виде танков, самолетов, оружия и открытки, где Дед Мороз из своего мешка достает оружие для бойцов.

ВЫХОДНОЙ ДЕНЬ

После войны и преодоления разрухи Новый год вновь начал повсеместно праздноваться, более того, в 1947 г. 1 января было объявлено выходным днем. Праздник стал праздником для всех, в нем сохранялись элементы публичности. Символом и одновременно образцом празднования стал фильм Э. А. Рязанова «Карнавальная ночь» 1956 г. Фильм породил моду на карнавалы в новогоднюю ночь, а выпуск масок стал обязательным пунктом на предприятиях, производящих праздничную продукцию. Поход в ДК со специальной развлекательной программой сулил веселое времяпрепровождение, а пребывание дома дарило скромный набор радостей: с боем курантов по радио и бокалом «Советского шампанского». И только в 1960–1970-х гг. Новый год стал превращаться в тот самый семейный праздник, знакомый нам с детства.

Данному повороту событий опять же способствовало изменение социальной политики государства при Н. С. Хрущеве. Советский человек получил право на личное пространство, воплощением которого стала хоть и малогабаритная, но одна на семью квартира в «хрущевках». Вместе с ней появилось и желание наполнить свой личный «уголок» радостными событиями, а не только использовать как спальное место. Общественные елки для детей никуда не исчезли, оставаясь по-прежнему неотъемлемой составляющей ритуала празднования Нового года. Необходимость достать билет на «хорошую» елку была предметом особых хлопот родителей. Однако главный центр притяжения все-таки перемещается домой. Новый год позволяет остановиться и насладиться радостными впечатлениями, чему способствует преображающаяся обстановка к нужному дню. У каждого в квартире появляется своя елочка, кому как больше нравится — искусственная или настоящая, наполняющая дом запахом хвои. Во многих семьях появляется и свой собственный Дед Мороз, роль которого исполняет либо глава семейства, либо кто-то из знакомых. В 1970-х гг. появляются «коммерческие» Дед Морозы и Снегурочки, работники специализированных предприятий, за определенную сумму приходящие на дом. Центральное место на празднике с древних времен занимал праздничный стол. Для него в советском обществе дефицитов за несколько месяцев начинался поиск необходимых продуктов. Благодаря брежневской «тринадцатой зарплате» и «заказу» (набор продуктов, выдаваемый к празднику) стол становился разнообразным и полным «изысков», недоступных в повседневной жизни. Центральное место, безусловно, занимал салат оливье, а дом наполнялся запахом мандаринов, которые массово выбрасывали на прилавки к празднику. За тортом необходимо было отстоять длинную очередь на морозе, но это была столь малая цена за удовольствие. Особым пунктом было «Советское шампанское», оно иногда попадало в «заказы», но надеяться на это было нельзя, а значит, за ним «охотились» задолго до 31 декабря. Стол в каждой семье был разный, многое зависело от наполнения «заказа»: у кого-то там была икра с сырокопченой колбасой и балыком, а у кого-то шпроты в масле. Роль здесь играло место человека на служебной лестнице. Неизменным, как уже было сказано, был лишь салат оливье. Почему именно этот салат стал главным угощением на новогоднем празднике?!

САЛАТ ОЛИВЬЕ

Ни для кого не секрет, что советский оливье очень сильно отличается от оригинала. В 1860-х гг. шеф-поваром ресторана «Эрмитаж» Люсьеном Оливье был придуман салат, куда входили рябчики, каперсы, паюсная икра, отварные раки, соя кабуль и другие диковинные ингредиенты. При всех перипетиях революционного времени идея салата выжила и была адаптирована советскими поварами к новой реальности. Они сохранили принцип нарезки и заправки салата майонезом «Провансаль», заменили дорогое мясо на простое, сою на горошек и т.д. В результате получился дешевый и простой вариант изысканного лакомства. Из ресторанов салат перекочевал на праздничные столы советских граждан, став символом сытости и изысканности, при этом имея простой способ приготовления. Новый состав продуктов мог себе позволить любой, тем более существовали варианты: мясо могло быть отварным говяжьим или куриным или вареной колбасой, огурец чаще всего использовался соленый, некоторые добавляли яблоко, большинство использовало морковь, но были и такие, кто этого не делал; неизменными ингредиентами оставались лишь вареный картофель и яйца с консервированным зеленым горошком и майонезом. Традиция приготовления салата со временем дошла и до сельской местности, но там предпочитали добавлять вареную колбасу, а не мясо, так как именно она была символом богатства и изысканности в деревне; название, правда, там не прижилось, его называли просто «салат с горошком». Салат дополнялся различными яствами по вкусу и возможностям семьи. Главное правило было одно: стол должен был ломиться, тогда и новый год будет сытым и счастливым. Появляется ряд суеверий: встречать праздник следовало в новой одежде, а во время боя курантов можно было загадать желание.

НОВОГОДНЕЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ

Еще одним центром притяжения на празднике наравне со столом был телевизор, который сыграл не последнюю роль в процессе «одомашнивания» Нового года. Телевидение развивалось в это время стремительными темпами. В статье расходов каждой семьи был обязательный пункт «покупка телевизора». В 1962 г. появилась телепередача «Телевизионное кабаре», потом она несколько раз меняла название, в итоге большинство ее помнит как «Голубой огонек». Придуманный на бегу формат передачи оказался очень удачен и до сих пор присутствует на телевидении. В студии за столиками сидели известные исполнители разных жанров, актеры и почетные гости – Герои Социалистического Труда, космонавты и др. Ведущие непринужденно с ними разговаривали, все шутили, и в перерывах между шутками и разговорами исполнялись музыкальные номера. Сначала программа выходила каждую субботу, но вскоре стала выпускаться лишь к праздникам, напрямую ассоциируясь с ними. Новогодний «Голубой огонек» был особенным, радостным, сверкающим. Где еще простой человек мог увидеть такое количество знаменитостей и провести с ними весело время? Для его создания использовались комбинированные съемки, делавшие все происходящее очень естественным. Пойти в ДК или ресторан значило пропустить это знаменательное событие. Постепенно к знаменитой телепрограмме присоединилось еще несколько телевизионных традиций. В новогоднюю ночь 1976 г. впервые на экране появился фильм Э. А. Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром», снятый в 1975 г. Несмотря на то что фильм периодически переставали показывать в новогоднюю ночь из-за «пропаганды пьянства», он стал самым «новогодним» в нашей стране. Еще одной новогодней телевизионной традицией был музыкальный телевизионный фестиваль «Песня года», который проводился с 1971 г. В течение года несколько раз устраивались отборочные туры, а в декабре проходила запись итогового концерта, который шел по телевидению в первые дни после праздника.

С телевидением также связана и еще одна традиция: выступление руководителя страны с поздравительной речью с экрана телевизора за несколько минут до наступления Нового года. Впервые с ней выступил Л. И. Брежнев, поздравив всех граждан с наступающим 1971 г. К концу 1970-х гг. из-за его тяжелой болезни поздравление зачитывал диктор Центрального телевидения И. Кириллов, то же было при Ю. В. Андропове и К. У. Черненко. Лишь в 1982 г. на экране появился заместитель председателя Верховного Совета СССР В. В. Кузнецов. М. С. Горбачев вновь стал лично обращаться к гражданам.

Посмотрев новогодние трансляции, наговорившись с родными и друзьями, «опустошив» новогодний стол, через час или два после наступления Нового года все дружно выходили на улицу. И тут семейный праздник превращался во всеобщее ликование, внешне сильно напоминая святочные гуляния с танцами, песнями, бенгальскими огнями, катанием с горок и хороводами вокруг елки. В этот момент начиналось настоящее волшебство новогодней ночи, когда все празднующие становились роднее и ближе.