06 апреля 2017 Вот такой Фукс: шпион, который украл бомбу для Советского Союза

Начнем с утверждения. Если бы не немецкий ученый-антифашист Клаус Фукс, работавший и в США, и в Англии над созданием атомной бомбы, не было бы в СССР взорвано в августе 1949-го собственное «изделие».

Может, и категорично. Были и другие иностранные агенты – американцы Млад (он же Теодор Холл), и его соотечественник Стар из лаборатории Лос-Аламоса, руководители группы «Волонтеры» – супруги Моррис и Лона Коэны, Кембриджская пятерка или редко упоминающийся британец Алан Мэй… Список необходимо дополнить именами наших атомных разведчиков – героев России Владимира Барковского, Жоржа Коваля, Александра Феклисова, Анатолия Яцкова…

Среди них всех Клаус Фукс выделяется огромным объемом точнейших данных, переданных советской разведке. Ученый, сбежавший из нацистской Германии, с декабря 1940 г. работал в секретных атомных лабораториях Англии, США и снова Англии. Ему не хватало дерзкой гениальности Роберта Оппенгеймера или Эдварда Теллера, но высочайший профессиональный уровень теоретика позволял заглядывать в будущее. А главное – добывать материалы, которые помогали советским ученым избегать ошибок, допущенных в лабораториях Лос-Аламоса или Бирмингема и Хауэлла. «Их» ущерб и наш выигрыш измерялся экономией не только огромных средств, но и времени, тех 5–10 лет, за которые нас – атомной бомбы не имевших – могли бы уничтожить. 

В Англии в марте 1950-го Клауса Фукса осудили как советского шпиона на 14 лет. Интересно, что британское правительство учло то обстоятельство, что Фукс передавал атомные секреты союзной во время войны державе – СССР: это спасло его от более длительного срока. Если бы его выдали США, как требовали американцы, все бы наверняка закончилось электрическим стулом.

Где же были наши? Ведь иногда разведчиков с помощью опытных юристов обменивали, как правило, под флагом других дружественных в ту пору стран. Судьба Фукса выбивается из общего ряда – его категорически не признали своим. И когда в Лондоне официально заявили: «Ученый-атомщик Фукс передавал секретную информацию агентам советского правительства» официальный ТАСС 8 марта 1950-го на весь мир оповестил: «Это заявление является грубым вымыслом, так как Фукс неизвестен советскому правительству, и никакие «агенты» советского правительства не имели к Фуксу никакого отношения». Он отсидел в тюрьме девять с половиной лет из четырнадцати и был досрочно освобожден за примерное поведение. Ему предлагали остаться в Англии, работы над усовершенствованием бомбы продолжались, но он сел в самолет и приземлился в родной Германии, на территории ГДР.

О судьбе немецкого физика мы долго беседовали с патриархом нашей научно-технической разведки Владимиром Барковским. Он считал Фукса фигурой выдающейся. Причем так до конца не разгаданной. Владимир Борисович признавался, что ему, детально анализировавшему дело Фукса, он был не всегда понятен. Сам он знаком с Клаусом не был, но изучал его по сообщениям, читал и сегодня закрытые донесения и документы. Он уверял: в провале Фукса мы сами сыграли некую роль, которая и заставила Клауса признаться: да, передавал сведения русским, чтобы установить атомный паритет. Барковский начисто отрицал возможность разоблачения агента американцами, расшифровавшими коды советских шифрограмм: операция «Венона» на след Фукса точно не вывела.

Но в чем тогда причина ареста? Итак, Фукс – сын лютеранского священника, который в своем приходе рабочего района честно защищал страждущих и угнетенных. Клаус, приняв в целом идеалы отца, вступил в соцпартию, потом, как и многие левые в Германии, разочаровался в их политической позиции в это время и перешел к коммунистам. В первые годы прихода Гитлера к власти Фукс активно работал в компартии. Но вскоре «засветился», был на грани ареста. Компартия приняла решение отправить талантливого юношу учиться, чтобы он впоследствии стал физиком.

Если говорить о вербовке, то ее в принципе не потребовалось. Фукс, желавший помогать Советской России, обратился за советом к своему другу, опытному юристу антифашисту Кучинскому. Активист общества англо-советской дружбы, тот часто приглашался в посольство на различные мероприятия, много общался с дипломатами. Кучинский отправился на прием прямо к послу Майскому и сообщил: есть некий ученый-атомщик, который может вас информировать о важных работах, ведущихся в совершенно секретной области. Майский пригласил военного атташе, который и занялся неведомым «инициативником». На встречу с Фуксом отправили помощника военного атташе Семена (по паспорту Симона) Кремера. Интеллигентный профессиональный военный разведчик установил с агентом эффективный канал связи. (В 1942 году, когда командировка Семена Кремера закончилась, он попросил отправить его на фронт. Кремер закончил войну командиром крупного танкового подразделения, генералом. В 1944-м ему было присвоено звание Героя Советского Союза).

Так Фукс пришел в советскую разведку. Позже Кремер передал его на связь «Соне» Кучински. Клаус немало сделал для СССР в Англии, а в США поехал уже готовым, обученным агентом. Сначала работал в Чикаго, затем в Нью-Йорке и наконец добрался до секретной лаборатории в Лос-Аламосе, где «творили» атомную бомбу. Немцу присвоили псевдоним «Чарльз». После войны он вернулся в английский ядерный центр Хауэлл, сотрудничал с Советами еще года четыре вплоть до ареста.

Что же передал Фукс Советскому Союзу? В Центре была получена его детальная информация о химзаводе, производящем плутоний. Он сообщил о планах строительства нескольких предприятий для разделения изотопов. В Москве узнали о результатах испытания американцами атомных бомб нового типа в районе Энивиток. Курчатов изучил присланный неведомым ему помощником сравнительный анализ действия котлов с воздушным и водяным охлаждением. Но, пожалуй, самое важное из переданного Фуксом, – это принципиальная схема водородной бомбы. Эти сведения, и это признают многие российские советские ученые, позволили СССР приступить к работе над термоядерным оружием даже раньше, по крайней мере не позже, чем это было в США.

Считалось, что на Фукса навел его связник – советский агент американец Голд. Однако к моменту ареста Фукса ни англичане, ни американцы не имели никаких конкретных данных для предъявления обвинений. До момента, когда Фукс признался, что работал на Советский Союз ради сохранения атомного паритета, никто ничего толком не мог доказать. Суть в ином. Фукс годами жил в тяжелейших условиях. Встречи с советскими друзьями были мимолетны: волею тяжелых обстоятельств наши разведчики с ним вообще не общались. Фуксу было не с кем посоветоваться, некому пожаловаться. Он оставался преданным своему выбору долгие годы. Семьей обзаводиться при таком риске не счел возможным. По существу, он оставался одиноким волком среди врагов.

Лишь иногда после возвращения из Штатов в Англию он встречался с сотрудником НКВД, будущим Героем Советского Союза Александром Семеновичем Феклисовым. И, как рассказывал мне Александр Семенович, Фукс доверительно сообщал ему о своих тревогах. Тот видел, что почти на каждую встречу Фукс приходит задумчивым, порой удрученным: в Хауэлле вокруг него сложилась тяжелая психологическая атмосфера. В 1946 году провалился наш агент, английский ученый Алан Мэй, выданный предателем. И тут многих англичан-атомщиков начали прощупывать. Американцам казалось, что утечка информации исходит как раз из группы английских исследователей. Едва ли не все они попали под подозрение.

Безусловно, зацепили и Фукса. Бывшего, как было американцам известно, социалиста. Считается, будто ни англичане, ни американцы о коммунистическом прошлом ученого в военные годы не знали. Но тот же Барковский допускал, что после войны, когда документы, хранившиеся в тайниках нацистских спецслужб, попали в руки западных союзников, тайна Фукса была раскрыта. Об этом не говорилось на суде. Но, похоже, к концу второй половины 1940-х английская контрразведка, получившая данные о коммунисте Фуксе из гестаповских архивов то ли Гамбурга, то ли Бремена, стала внимательнее присматриваться к немецкому ученому, получившему британское гражданство и допуск к секретам в июне 1942 г. Бытует мнение, будто секретные архивы наци сгорели, были уничтожены. Время и исследования ученых и разведчиков доказали: сгорело не все…

Тучи над Фуксом сгущались. Конкретных данных на Фукса не было. Лишь неясные подозрения. Но травили умело. Прощупывали его почти в открытую, так, что это заметили и другие ученые. Коллеги сочувствовали, сообщали Клаусу: «Тебя явно в чем-то подозревают». Человека, по существу, приперли к стенке. Не доказательствами – психологически.

Фукса допрашивал лучший британский следователь из МИ-5 – Скардон, тот самый, который пытался расколоть и некоторых членов Кембриджской пятерки. Равных Скардону в умении выжать человека до последней капли в Англии не было. Но и он уже было решил отказаться от бесполезных допросов Клауса Фукса. И тут совершенно неожиданно Фукс сломался. Удалось все же выдавить из него признание: «Я пользуюсь таким доверием со стороны моих английских друзей. Если бы меня разоблачили, в их глазах я выглядел бы предателем. И чтобы остаться верным им и науке, я решил признаться». И признался.

Уже потом, годы спустя, великий советский разведчик Ким Филби писал в своей книге для специалистов разведки, что Фукс допустил страшную ошибку. Проанализировав все документы его дела, Ким пришел к точному выводу: никаких доказательств вины Фукса у Скардона не было. Все дело основывалось на зыбких подозрениях. Филби несколько раз подчеркивал: признаваться в таких случаях никогда не надо. Если даже следователи считают вину агента доказанной, это совсем не значит, что суд примет их аргументы и вынесет наказание. Но Фукс признался – и получил 14 лет.

Достоверно одно. Девять с половиной лет были навсегда вычеркнуты из жизни человека, столько сделавшего для Советского Союза. 

Фукс уехал в Германскую Демократическую Республику, занялся вновь наукой, занял серьезный пост, вел большую общественную работу. И ждал. Все время. Надеялся, что о нем вспомнят советские друзья. А однажды, когда приехал в Москву членом научной делегации ГДР, старался вечерами пореже покидать гостиницу: вот сейчас к нему придут те, с кем он так долго и успешно работал. Не пришли.

Откуда это известно? Об этом не раз говорил мне уже упомянутый Герой России Александр Семенович Феклисов. Ему рассказала об этом в конце 1980-х в Дрездене жена Фукса Маргарет. В Дрезден Александр Семенович приехал, уже выйдя в отставку. Он разыскал семью Фукса. Долго беседовал с Маргарет, которая была откровенна. Ее муж так долго ждал, что объявятся его товарищи, друзья, для которых он столько сделал. Феклисов принес Маргарет извинения. Только от себя лично. 

Свидетельства двух наших атомных разведчиков – Героев России Владимира Барковского и Александра Феклисова считаю неоспоримыми. Но вот был ли вручен Фуксу боевой орден, которого он удостоился в 1943 году за передачу секретных сведений? Это неизвестно…